Борис
Олегович Комоцкий
обозреватель еженедельника «Наш континент»
Современная
Россия – что это такое?
На повестке дня – новое национальное самосознание
Говоря сегодня о России, стало уже общим местом с горечью
констатировать, что Отечество наше переживает тяжелейший
исторический кризис. Можно, конечно, успокаивать себя,
вспоминая известную фразу из фильма «Корона Российской
империи»: «Россия гибнет, мусью, надо что-то делать».
Успокоение в данном случае даже не в юморе или иронии,
а в том, что нашей Родине не первый раз выпадает проходить
через мучительные исторические метаморфозы. Но нынешний
случай – особенный, и вот почему.
Главная проблема России сегодня – это отсутствие у государствообразующего
народа, то есть русских, собственной национальной элиты.
Русским только предстоит превратиться, пользуясь кантовской
терминологией, из нации в себе в нацию для себя. Чтобы
это произошло, должна сформироваться действительно национальная
элита. Те, кто сегодня составляет общественную верхушку
во всех отношениях, не являются, в своем подавляющем большинстве,
национально ориентированными. И дело здесь не только и
не столько в этническом происхождении (хотя и этот фактор
имеет немалое значение) новорусской элиты, а в том, что
она совершенно космополитична по системе ценностей и компрадорская
по своей экономической природе.
Компрадорство же является разновидностью паразитарности.
Это главная генетическая характеристика правящего в России
класса. Паразитарность по определению не может быть созидательной.
Более того, тот, кто паразитирует, одновременно (и в этом
проявляется извращенное осознание самого факта) боится,
презирает и ненавидит тех, за чей счет он благоденствует.
Скорее ощущение, чем понимание того, что так не может
быть всегда, толкает паразитарную верхушку ко все большему
и большему отчуждению от массы народа, в теле которого
она пребывает. Вот почему наивно надеяться на то, что
такая элита может «одуматься» и начать жить по-другому.
Это все равно что читать лекции о пользе вегетарианства
перед волчьей стаей.
Итак, спасти страну может только новая, действительно
национальная элита. И вот тут возникает серьезная проблема:
носителем какой национальной идеологии должна быть эта
элита. Пока на повестке дня стоит вопрос о соединении
двух национальных традиций – советской и досоветской,
которая в нынешних условиях во многом превратилась в антикоммунистичекую.
Но подобный синтез происходит очень мучительно. Именно
это, кстати, и пытается сделать, скажем, Проханов на протяжении
последних одиннадцати лет. Это его известный лозунг о
соединении красной и белой оппозиции. Но накопленная за
многие десятилетия традиция противостояния не дает осуществиться
этому замыслу: обе стороны все время сбиваются на вреждебность.
Наблюдаемые попытки проповедовать национальную идеологию,
так сказать, в чистом ее виде до сих пор вырождались в
сугубо периферийные идейно-политические феномены. И это
не случайно. У нас сегодня те, кто претендует на роль
национального представительства, либо впадают в идеализацию
допетровских порядков и поэтизацию патриархальной старины,
либо ищут град Китеж в русской деревне - этакий новоявленный
руссоизм: назад к природе. Есть и другая крайность: наоборот,
национальная идея упаковывается в ультрасовременную, но
радикалистскую обложку (национал-большевики). В любом
случае это либо эпатаж, либо анахронизм. Оба эти течения
нормальному современному человеку одинаково чужды.
Поэтому те политические формирования, которые заявляют
о себе, как о носителях русской национальной идеологии,
не пользуются сколько-нибудь серьезной поддержкой. Они
не могут выйти за рамки сектанства, которое откладывает
на них свой тяжелый отпечаток, превращая в политических
маргиналов. Остается один путь – скандалов. И по нему
устремляются, приобретая известность, но заведомо теряя
уважение к себе. Особенно яркий пример – Национально-державная
партия. Но такой способ политической деятельности лишь
дискредитирует саму национальную идеологию. Глядя на подобных
активистов, менее всего хочется к ним присоединиться и
очень трудно избавиться от ощущения провокации.
Русские традиционалисты более глубокого корня впадают
в неприятие новой, советской традиции в жизни народа.
Яркий пример тому – противопоставление свастики как исконного
арийского, то есть древнерусского символа, и пятиконечной
звезды, как чуждого и даже враждебного символа. Здесь
роковую роль играет непонимание того, что есть конкретно-историческое
содержание у всякого символа, что сам по себе он – вещь
условная, случайная, и каждый раз наполняется новым историческим
содержанием.
Время вносит свои коррективы. Народ формируют свою психологию
в самом процессе жизни. В этом плане очень показателен
пример Германии, где за гораздо более короткий исторический
период, причем в специфических условиях присутствия иностранных
войск, сформировались весьма существенные различия между
так называемыми весси и осси, то есть жителями Западной
и Восточной Германии.
А что уж говорить, если перед нами – различия, формировавшиеся
в течение семи десятилетий? Но мы знаем и прецеденты.
Точно так же в свое время русское православие после долгой
борьбы успешно синтезировало языческие праздники и традиции.
Самый яркий пример – празднование широкой масленицы, в
котором изначально прославлялся бог Солнца.
Проблема синтеза двух традиций в национальной политической
культуре, сплава их в новый национальный культурный код
– это сегодня, без преувеличения, условие выживания самой
нации.
Кто же в состоянии выполнить эту задачу? Как ни странно
может показаться на первый взгляд, - коммунисты. Именно
они сегодня являются носителями как минимум одной из традиций
– советской. Вместе с тем, еще со времен Сталина в недрах
компартии трудно, но упорно прокладывала свой путь и другая
традиция – русская национальная. Как известно, в своем
адекватном выражении она никогда не противопоставлялась
интернационализму – достаточно вспомнить Достоевского.
Русская национальная идеология никогда не проповедовала
исключительности русских, и поэтому она не была националистической.
В этом, кстати, ее симфония с христианством.
Сегодня нередко можно встретить спекуляцию на мнимом парадоксе:
КПРФ, выступая за социализм, принадлежит по принятой в
мире шкале к левым партиям, но при этом заявляет себя
носителем национально-патриотических, консервативных ценностей,
что соответствует определению «правая». Естественно, из
этой, якобы противоречивой ситуации КПРФ предлагается
выйти ценой отказа от одной из двух систем ценностей.
Те, кто упражняется в подобной лукавой казуистике, просто
упускают из виду тот факт, что КПРФ действительно защищает
традицию, но традиция эта по своему содержанию социалистическая.
Вот в этом смысле – да, КПРФ несет в себе признаки и левых,
и правых партий, если исходить из формального критерия.
Таким образом, не отказ от мнимого парадокса, а именно
следование по начатому пути обещает компартии успех в
деле формирования нового русского самосознания, новой,
подлинно национальной элиты и тем самым дает надежду на
выход России из нынешнего исторического кризиса.
23 мая 2003
