Вячеслав Константинович Коломиец
Кандидат исторических наук
Ученый секретарь Института Сравнительной политологии Российской Академии Наук

История России, особенно в только что минувшем веке, нередко развивалась под знаком «лидерского фактора», причем некоторые из ее лидеров выросли до масштабов фигур мировой политики. Хотя та же Россия знала весьма продолжительные периоды как древней, так и, в особенности, новейшей истории, когда лидерское начало присутствовало в ее жизни не слишком явно. Само собой разумеется, что монархическая форма правления, как и наследовавшие ей режимы личной власти как нельзя располагали к харизматизации личности, достигшей вершины иерархической властной пирамиды.

Не столь редко, правда, харизмы возникали, что называется, «задним числом» как результат ретроспективной пропагандистской деятельности, в частности, историописания, в самой технологии которого, в отборе достопамятных сюжетов заложена приоритетность деяний людей власти, призванная героизировать либо, наоборот, развенчать их. Тем самым герои или антигерои-правители возвеличивались, словно бы «приподнимаясь» над обыденностью повседневной жизни простых смертных (харизмы Александра Благословенного, Царя-освободителя, антихаризма Николая Кровавого).

Последствия выстраивания общественно-политической жизни страны вокруг фигуры сильного лидера были, со всей очевидностью, различны. Признанный, неоспоримый авторитет Сталина, при всех драматических и трагических издержках этого периода отечественной истории, послужил мощным фактором национального объединения, залогом выживания в условиях смертельной опасности, созданной невиданной по масштабам войной-геноцидом. Харизма Ельцина, напротив, обернулась мощным фактором, сыгравшим решающую роль в развале советской государственности и смене общественного строя.

Это хрестоматийные примеры харизм в собственном и прямом смысле слова, появление которых было сопряжено с кризисными моментами истории нашего общества. Образы «больших», признанных харизматических лидеров, запечатлеваясь в народном сознании, становились неотъемлемым элементом политической культуры, создавая инерционную тенденцию к воспроизводству новых харизм. По заданной таким образом логической схеме каждый лидер страны, даже самый серый и заурядный, подлежал почти обязательно-принудительной харизматизации, на что употреблялся весь наличный административно-пропагандистский ресурс.

Фигуры нынешних лидеров, идет ли речь о партии власти или об оппозиции, сформировались под воздействием этой «харизматизирующей» инерционности, в период относительной стабилизации общественного развития. В данном отношении они не являются подлинно харизматическими лидерами в классическом понимании этого термина. Появление «полноценных» харизм вряд ли возможно в условиях нынешнего спада интереса к политике, нарастания бойкотистских и абсентеистских тенденций, десакрализации политики и власти, когда общество во многом избавилось, если не вообще разочаровалось, в утопических ожиданиях некоего политического «чуда», должного якобы, благодаря почти мистическому всемогуществу харизматического лидера, наступить не сегодня-завтра.

02 сентября 2003 г